Несите сюда свою боль!

Материал из EniseyName.

Во время учебы в университете я видела Ипатьевский дом с табличкой о расстреле царской семьи. Сердце, проштемпелеванное воспевающими революцию учебниками, тогда молчало. Но пришло время прозрения, и я приехала в Екатеринбург, чтобы пройти крестным ходом к Ганиной Яме. Приведу отрывок из моего дневника.

«17 июля 2008 года. Ночь над Екатеринбургом. Сияющий Храм-на-Крови стоит высоко-высоко на Вознесенской горке. В ночь расстрела царской семьи, ровно через 90 лет, здесь идёт служба. Место, где пролилась кровь Романовых и верных их слуг, стало алтарем. Государь-император Николай Александрович, государыня Александра Федоровна, дочери их – Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия и единственный сын – Алексей, мальчишечка-подросток, смотрят на нас с больших фотографий, выставленных по периметру храма.

Слова молитв, усиленные микрофонами, уносятся в ночное небо, по которому кружат белые облака, и кажется весь холм с церковью – алтарём, а небо – церковным куполом. Как я узнала потом, народу под этими небесными сводами собралось 15 тысяч, храм заполнен, холм усеян и лужайки окрест. Ночную Божественную литургию возглавляют архиепископ Екатеринбургский и Верхотурский Викентий вместе с зарубежным гостем епископом Женевским Михаилом. Десятки тысяч горожан смотрят ее по прямой трансляции дома, по ТВ.

Нас предупредили: крестный ход начнется после причастия, ровно в четыре утра. Несколькими днями раньше была я на Бородинском поле – поле русской славы. Думали с напарницей исходить его вдоль и поперек, и долго мы смеялись над собой, когда узнали, что площадь его – 100 квадратных километров и находится на нём не менее сорока памятников русским воинам, установленных по указу государя Николая Александровича Романова в 1912 году в честь 100-летия победы России в Отечественной войне с французами.

Немного километров удалось за день исходить, но многое увидать. На обратном пути, окончательно обезножев, мы с ужасом смотрели на дорожный указатель – до станции Бородино оставалось 2,4 км (!) Спас нас жалостливый водитель «Москвича». Ещё не перевелись такие машины на русских просторах. Появлению его на этой безлюдной дороге мы по сей день благодарны. А еще спасли меня сапоги воинского защитного цвета, купленные под московские дожди,

Вот в этих матерчатых сапогах, на которых еще осталась пыль с дорог Бородинского поля, я и решила идти вместе со всеми паломниками крестным ходом от Храма-на Крови до Ганиной Ямы. А это не меньше 25 километров! Сведущие люди, которые уже ходили по этой дороге, уверяют, что со всеми загогулинами тут будет и того больше. А еще сведущие посоветовали запастись лейкопластырем и бинтами.

Но я, взглянув на свои «бородинские сапоги» и, всецело доверяя им, без всякой аптечки, как только дрогнула толпа, выстраиваясь в ряды, кинулась вслед за иконой с развевающейся белой вуалью. Потом уже я разглядела, что это был образ Божией Матери, который принесли крестным ходом на своих плечах мощные ребята из Нижнего Новгорода.

Здесь, в Екатеринбурге, слились в «царские дни» во единый ход участники многих крестных ходов. На своих плечах принесли сюда из Костромы, из Ипатьевского монастыря великую русскую святыню – Феодоровскую икону Божией Матери, которой был благословлен на царство первый из Романовых – Михаил Федорович, а князь Александр Невский благословлялся ею на свадьбу.

Пришли участники крестного хода «Царский крест» из Перми, где был убит последний Михаил Романов – брат государя, в чью пользу ради спокойствия Отечества отказался Николай Второй. С великим князем Михаилом, реальным претендентом на власть, большевики расправились месяцем раньше, бросив его останки в доменную печь и распространив о нём очередную свою ложь. Сожжены огнем и известью и останки царской семьи. На Ганиной Яме.

Ровно через 90 лет большая людская река хлынула по тому пути, по которому большевики вывозили из города тела убитых. Идём по темноте. Для начала нам надо пройти по улице того, кто заказал убийство – товарища Ленина. Были прежде в Екатеринбурге и улицы имени цареубийц, но, слава Богу, исчезли. Улица Шаи Голощёкина носит теперь имя известного уральского камнереза Даниила Зверева, улица ярой комсомолки, дочери цареубийцы Янкеля Юровского – Риммы Юровской носит имя Владимира Высоцкого.

Где-то тут, на Иоанновском кладбище похоронен участник расстрела Пётр Ермаков, который докалывал штыком царевен. Хотя и допился он до белой горячки, могила его была в советские времена особо почитаемой. Но сейчас то и дело появляется на его памятнике надпись: «Цареубийца!».

Уже рассвело, солнце осталось где-то позади, а мы продолжаем путь. Мы – это тридцатитысячная толпа паломников, к которой по дороге присоединяются всё новые и новые люди. Кстати, первым крестным ходом в 2000 году владыка Викентий провел за собой всего лишь двадцать человек. А сейчас: гляжу вперед – начала не видно, оборачиваюсь назад – конца не видать.

Рядом со мной – инвалид-колясочник, молодая семья: папа, беременная мама, девочка лет восьми и двухлетний мальчишка в коляске. Ноги невыносимо болят. Но я тут же устыжаюсь своей слабости, глядя на ребятишек, на то, как отчаянно работает руками инвалид-колясочник, чтобы не отстать, и как споро идет впереди старушка, припадая на больную ногу.

Батюшка в сиреневом подряснике запевалой ведёт всех за собой, песнь-молитва почти не умолкает:

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго...

И как только вплетаю я свой голос в общую молитву, становится легко. Хотя в какой горький путь мы отправились! Оставили позади бывший Екатеринбург-III, где сембю государя высадили после Тобольска. Идём через мост, и вдруг чувствую, как он задрожал и стал уходить у меня из-под ног. Вот и пришла! Но, глянув на идущих по соседству девчонок, которые остановились и ухватились в страхе за перила, поняла: да это же резонанс, реакция моста на огромное число проходящих людей! Но всё равно страшновато, стоишь, качаешься, кажется: минута – и мост рухнет.

Выдержав эту качку, идём дальше. а впереди столько ещё километров! Ноги опять начинают болеть. Вспоминаю: у императрицы Александры Федоровны очень болели ноги. Помоги дойти, небесная заступница! «Боже, как я свою родину люблю со всеми её недостатками!» – говорила эта немецкая принцесса, внучка английской королевы Виктории, верная мужу-государю и Русскому государству, вверенному ему при таинстве помазания на царство самим Господом.

А ещё она говорила, я лучше поломойкой буду, но Россию не оставлю. И не оставила. И мы идём сейчас к ней, к её любимой семье – к её венценосному мужу, к её детям, её верным слугам с покаянным поклоном. Они жили, любили друг друга и умерли в один день, как в сказке, если б не была их смерть такой кровавой.

«Будем непрестанно за родину молиться… Потерпи, родная страна, и получишь венец славы…», – говорила государыня в утешение растерзанной России. Мы идём по многострадальной русской земле, каждый со своей думой, со своей молитвой, со своей болью за Отечество, терпя свою малую боль и тут же обретая лёгкость, дарованную с небес.

Я уже давно отстала от иконы с развевающейся белой вуалью, от начальных своих спутников, зато встретила сестричек милосердия из Красноярска. Их красные крестики на белом видны издали. Сюда приехали шестеро, самой старшей из них почти 75, младшей исполнилось 40. Опекают они красноярский Дом престарелых и инвалидов № 1 Носит сестричество, которое существует при Красноярском обществе православных врачей, имя великой княгини Елизаветы Федоровны Романовой – основательницы знаменитой Марфо-Мариинской обители милосердия в Москве, родной сестры императрицы Александры Федоровны.

Мужа Елизаветы Федоровны, родного дядю Николая Второго – Сергея Александровича Романова, убили террористы. А Елизавету Федоровну убили большевики, днём позже после екатеринбургской расправы над царской семьёй столкнули в шахту живой вместе с великими князьями Романовыми – героями Первой мировой войны.

После Ганиной Ямы самые стойкие участники крестного хода отправятся в Алапаевск, куда только поездом надо добираться восемь часов. Побывавшая там руководительница красноярских сестричек Клавдия Иннокетьевна Зайцева рассказала мне после:

–У меня брала интервью английская журналистка, которая на пару с коллегой пишет книгу о русских паломниках. Это явление они считают уникальным и тщательно исследуют его. Так вот на вопрос, что меня сюда привело, я ответила: чувство покаяния и вины перед растерзанной царской семьей и теми Романовыми, которые смертью засвидетельствовали верность Христу и Отечеству. А еще чувство покаяния перед моим бедным отцом, которого записали в кулаки и репрессировали, а я, чтобы попасть в комсомол, каялась прилюдно в том, что я дочка кулака. Больно это вспоминать, жили, словно слепые, а теперь прозреваем, хоть и с большим трудом, по их молитвам – по молитвам царственных мучеников, всех новомучеников Российских, которых тысячи и тысячи на нашей земле…

...Вот он, монастырь Святых Царственных Страстотерпцев! Участников хода радушно встречают монастырским квасом и крепким чаем. 8 часов 20 минут. Молебен уже идёт. Окрест разносятся слова молитвы. Долго сидела я на земляной террасе у Ганиной Ямы, сияющей от белоствольных берез, белых лилий почти в человеческий рост, глядя на людскую реку, которая текла и текла к Поклонному кресту.

Как сильно семя христианское! Еще недавно здесь был дикий лес с заросшей ямой, где цареубийцы надеялись навсегда похоронить правду и веру православную. Минуло 90 лет. Сегодня день гибели Романовых – 17 июля 2008 года. И звучит над лесом молитва, которая никогда не умолкала в их семье, и молятся на этом месте соборно десятки тысяч людей. Слышишь ли их, Россия?

Какими благоуханными цветами и каким дивным монастырем проросла кровь христианская здесь, на Уральской Голгофе, где деревянные церковки светятся между деревьев, будто русские старинные терема. Вот она где, Святая Русь!»

Валентина МАЙСТРЕНКО.