19.12.81.

Ваше Высокопреосвященство, глубокочтимый, Высокопреосвященнейший владыка!

Когда мы — наша церковная община — празднуем память нашего небесного покровителя, святителя Николая, то мы обыкновенно всматриваемся в жизнь святого для того, чтобы найти в ней самое главное в его духовном делании, самое существенное, чтобы самим от сокровищницы благодатной взять какую-нибудь крупицу, для себя спасительную.

Так мы поступаем и сегодня. И всматриваясь в житие святителя Николая, нам всем, конечно, нетрудно увидеть самое главное, чем отличается жизнь святителя Николая от других святых, что именно является самым характерным, самым существенным для его жития. Об этом ведь говорит акафист, который у нас так часто читается, об этом говорит житие, которое, конечно, нам всем хорошо известно до мелочи. Это самое главное есть его доброта. Но доброта может быть очень разная. Доброта может быть прежде всего сентиментальная. Доброта может быть духовная, благодатная, высшая. Нам многим свойственна доброта душевная, сентиментальная. Один пожалеет кошечку, другой — 10 кошечек. И это неплохо. Это тоже хорошо. Апостол Павел говорит: «Сначала душевное, потом духовное». Это душевное может перейти в духовное. Эта сентиментальная доброта может перейти в высшую, благодатную, духовную доброту, которой и достиг святитель Николай, которой он и отличался от всех других.

Но какая же разница между добротой сентиментальной и добротой духовной, высшей? Доброта духовная всегда отличается от доброты душевной, сентиментальной прежде всего тем, что несёт очень много добра, очень, очень многим. Эта доброта всегда направлена к одолению ненавистной розни мира сего, как много веков спустя после святителя Николая сказал великий русский святой — преподобный Сергий Радонежский. Это одоление ненавистной розни мира сего мы видим решительно в каждом поступке, решительно во всем, что делал святитель Николай: тут положит какой-нибудь мешочек с серебром или с золотом на окошечко, там подаст что-то нищему. Казалось бы, это всё так просто. Но это совсем не так просто потому именно, что рознь, ненавистная рознь мира сего, она имеет бесчисленные виды, роды. Она действует, проявляет себя в наших маленьких отношениях, начиная с отношений, скажем, в семье. Она проявляет себя, эта рознь, в отношениях общественных, между большими группами людей, между целыми государствами, даже между христианами, исповедующими по-разному свою веру во Христа — и там она действует, и там она, разобщая людей, сеет рознь действительно ненавистную, по слову преподобного Сергия. И вот святитель Николай нас учит побеждать эту рознь, одолевать её. Это — подвиг, огромный подвиг, который нёс всю жизнь сам святитель Николай, и которому учил всех христиан.

Ваше Высокопреосвященство! Много-много лет уже прошло с тех пор, как однажды я увидел Вас в одной из самых старых европейских столиц, среди христиан разных исповеданий. И тогда у них возникла мысль, намерение сделать что только возможно для того, чтобы поменьше было этой ненавистной розни мира сего, которая разделяла и ожесточала в этом разделении даже христиан, хотя и разных исповеданий. И тогда, я это как сейчас помню, вдруг они решили, что нужно обратиться к Вам, Владыко святый, вероятно, как представляющему ту традицию, несущему тот дух в жизнь христиан, о котором учили и святитель Николай, и преподобный Сергий Радонежский, дух, которому всегда была верна Русская Православная Церковь особою верностью.

Мы очень хорошо знаем, как тяжёл, как труден подвиг ношения на раменах своих архиерейского омофора. Но к тем трудностям, которые даёт это ношение, прибавились очень скоро ещё и страшные трудности, ещё, может быть, более тяжелые, чем трудности обычного архиерейского служения: внести туда, где столько этой розни мира сего, дух святителя Николая и преподобного Сергия Радонежского, учивших нас одолевать эту страшную рознь мира сего. И мы знаем, как Вы подвизались на этом поприще по послушанию, полученному Вами от нашей Церкви, и что этот Ваш подвиг дал людям, что это служение доброте принесло миру, не только церкви нашей, а и христианскому миру разных исповеданий.

Мы счастливы и горячо благодарим Его Святейшество за то, что он направил по нашей покорнейшей просьбе, Вас к нам в церковь, в этот особенный для нас, торжественный, важный и дорогой нам день.

Конечно, маленькой церковно-приходской общине, рядовым христианам и пастырям — всем нам не так уж существенно важно знать на несколько ли месяцев позже, на несколько ли месяцев, или недель, или дней раньше, чем 300 лет тому назад, возникла наша церковь, наш храм. Но нам совсем не безразлично (и на нашей духовной жизни лежит совершенно особенная печать от этого), мы знаем, что среди документов где-то в государственных архивах лежит грамота одного из старейших патриархов Русской церкви — Иоакима. В этой грамоте 1682 года говорится, что Николо-Кузнецкую церковь в этом маленьком, незаметном, замоскворецком переулке нужно перестроить, нужно из деревянного посада, из деревянных стен перенести храм этой общины на каменную основу, на камень. Именно с днём подписания этой грамоты мы и связываем 300-летие построения нашего храма, тем более, что там так и сказано: «построение на каменном фундаменте».

Этот камень, на который пересён был 300 лет тому назад с деревянного фундамента наш храм, и сейчас под нами, мы стоим на нём 300 лет спустя... И этот камень есть непоколебимая наша верность святому нашему Православию, непоколебимая наша любовь и верность родной Церкви, нашему священноначалию. 300 лет стоим на этом камне! Вы это видите, Вы это знаете.

Бесконечно благодарим Святейшего Патриарха Пимена за то, что он нас в этот день не забыл. Бесконечно благодарим Вас, Ваше Высокопреосвященство за то, что Вы нам сегодня принесли такую радость, согласившись провести этот день с нами и помолиться здесь, в этом храме.

Одному Богу известно, почему всё, что по-настоящему живёт и существует, обязательно живёт на стебле непрестанного развития, эволюции. И, конечно, формы нашей жизни всё время развиваются. Но есть вечные абсолютные истины, которые в этих формах живут. И вот, эту верность вечным абсолютным истинам наша маленькая община в незаметном, маленьком переулке города Москвы сохранила, сохраняет и живёт ею. И Вы знаете, как живет.

Ещё раз благодарим и Его Святейшество, и Вас, Ваше Высокопреосвященство, глубокочтимый и дорогой владыко. Ис полла эти деспота!

* Впоследствии — Патриарх Алексий II.